Под небом Новгорода - Страница 19

Анна взглянула на короля, пившего сейчас из золотого кубка большими глотками медовый напиток. Его лицо не выдавало любовного желания. У короля был скорее мрачный и скучающий вид. Выпив второй кубок, он наконец посмотрел в глаза Анне. Она действительно была красива. Разве графы и епископы напрасно поздравляли его со сделанным выбором. Да и Рауль де Крепи, разве он не сказал, что если девушка не нравится королю, то он сам с удовольствием займет место в постели! Это шутливое замечание заставило графов корчиться от смеха и вынудило улыбнуться прелатов. Ах, если бы все зависело только от его желания, он с удовольствием предоставил бы любезному Раулю возможность лишить девственности королеву. Но следовало иметь потомство, — и Генрих, не испытывавший к женщинам ничего, кроме отвращения, ясно осознавал династическую необходимость.

Ради продолжения рода он должен был лечь в постель с этой женщиной и сделать ей сына. Иначе вновь начнется спор за королевство, к великому горю всех подданных, которые и так уже столько лет страдали от бесконечных войн, переходя от одного сеньора к другому, из одной нищеты — в другую, находя отдохновение только лишь в смерти.

Все же Генрих подошел к Анне, взял ее за руки.

— Иди сюда, моя королева.

Он развязал золототканый пояс, потом завязки, придерживавшие длинную рубашку, мигом упавшую на пол. Анна и не пыталась прикрыть наготу. Она дала отвести себя к ложу. Король долго смотрел, взволнованный, на девичьи формы с темным золотым треугольником внизу живота. Он и сам удивился тому, что его член напрягся при виде этих прелестей. Сбросив плащ и стянув рубашку, голый, как в миг своего рождения, он лег на беспомощное девичье тело и разом вонзил свой пенис. Грубое и болезненное проникновение заставило Анну вскрикнуть; она попыталась оттолкнуть Генриха, но король, придавив ее всей своей тяжестью, мощно входил в Анну, всякий раз проникая все глубже. Так он трудился до той минуты, пока со стоном удовлетворения не изверг сперму. Анна, с лицом, прикрытым волосами, закусила губу, стараясь не стонать от боли.

Удовлетворенный тем, что выполнил свой мужской долг, король поднялся и захохотал, увидев бедра Анны, запачканные кровью.

— Ну-с, дорогая, мы сделали хорошее дело и, с Божей помощью, дадим короне наследника.

Анна не понимала, что говорит муж, да ей это было безразлично. Она желала сейчас одного: чтобы этот человек ушел. Генрих же думал иначе. Чтобы гарантировать появление наследника, он еще трижды овладевал Анной. (Когда он расскажет о своем подвиге Оливье и своим фаворитам-оруженосцам, они, без сомнения, будут удивлены.)

* * *

На следующее утро королева была разбужена звуком голосов и смехом. Обложившись подушками, Генрих в окружении своих фаворитов с насмешливым видом потягивал вино, сдобренное пряностями. Увидев, что жена открыла глаза, он протянул Анне чашу.

— Выпей, душа моя, это поможет прийти в себя после наших ночных игр.

Смущенная бесстыдными взглядами друзей Генриха, Анна выпила глоток душистой жидкости. Вино было горячим и очень крепким. Она тотчас почувствовала себя лучше, румянец вернулся к ней. Король встал, надел поданную ему слугой рубашку, а самого слугу походя ущипнул за нос. Больше не взглянув на королеву, Генрих вышел, держа за талию двух оруженосцев.

Оставшись одна, Анна вновь откинулась на подушки. Ей было приятно, что в опочивальне восстановилась тишина. Но блаженное ее состояние продлилось недолго: в спальню вошли придворные дамы, затем Елена с четырьмя служанками, несшими лохань с благоухающей водой, от которой шел пар.

— Вы хорошо спали? — спросила первая придворная дама, Хильдегарда де Руси.

— Королева, вы провели приятную ночь? — прошептала, прыснув от смеха, вторая дама, Изабелла де Ботиньи.

— Сколько раз король приходил к тебе? — тихо спросила не отличавшаяся скромностью Ирина.

— Замолчите! Разве вы не видите, что королева устала и хочет отдохнуть?

Говоря эти слова, Елена просунула руку под простыни. Анна вздрогнула, почувствовав, как холодные пальцы проникли между бедер, но ничего не возразила. Она знала, что ее дядя Судислав ждал результатов этого испытания, чтобы затем вернуться на Русь и рассказать Великому князю Киевскому, что его дочь не уронила чести, сделалась женщиной и королевой Франции.

Елена показала толстой женщине свои липкие от крови пальцы. Старуха наклонила голову и подошла к ложу. Резким движением она откинула одеяла. Все увидели очаровательное белое тело, запачканное кровью так, что можно было подумать, будто Анна получила ранение. Повивальная бабка раздвинула Анне ноги и долго болезненно ощупывала низ живота, удовлетворенно покачивая головой.

— Наш король хорошо потрудился, — сказала она, вытирая руки о белое белье. По ее щеке скатилась сентиментальная слеза. — Я приняла всех четырех сыновей королевы Констансии, но я больше не верила в мужскую доблесть короля Генриха, а вот теперь, благодаря милости Господа Бога и святой Девы Марии, я уверена, что наша новая королева обязательно родит сына. Да благословит тебя Бог, королева.

Старуха вышла, держа перед собой, как добычу, запачканную простыню — знак потерянной королевой невинности.

В глазах Елены светилась гордость, когда она смотрела на свое дитя. Подумать только, этот король с женскими повадками действовал совсем неплохо! Как и положено, он сделал ее женщиной. А ее страдальческий вид позволял утверждать, что король показал себя настоящим мужчиной. Отстранив придворных дам, Елена помогла Анне встать в лохань. Теплая вода вызвала такое блаженное ощущение, что Анна чуть не разрыдалась.